Иногда мне очень нравится взять какую-нибудь книгу, которую посчитаю странной, и просто начать её читать. Так же получилось с этой книжкой. Она привлекла меня названием- "Сады Приапа или Необыкновенная история величайшего любовника века". Не очень часто в последнее время популярными становятся книги, которые содержат в своем названии имена Богов. А мифология мне всегда была интересна. Хотя конечно уже обложка намекнула, что глупо ждать мифологии внутри. Она конечно присутствует, но не как основная деталь, скорее как правильные черты интерьера главной комнаты, в которой происходят действа истории.
Очень не нравится суперобложка этой книги. Меня она пугает. Можно сказать из-за неё я некоторое время не покупала эту книжку. Так что очень рада, что её можно просто снять и будет просто книжка в стандартной благородно- классической обложке. Немного жаль, что в книге нет иллюстраций, думаю они бы отлично подошли.
Что правда удивило в книге - это язык. Он просто потрясающий. Удивительно живой и народный. Не в плане что он слишком по-бытовому простой, нет!, он ярок, как смекалка русского человека. Многие обороты просто нужно цитировать. Перед каждой главой есть эпиграфы. Они так же удивительно меткие, читая которые думаешь- "Неужели и подобное мог думать этот автор?" .
Герои тоже порадовали, не было ни одного не оправданного , взявшегося с потолка жеста или слова. Что вообще не удивительно, если посмотреть кем был автор.
Со мной не часто так бывает, но после прочтения, первым что я захотела сделать было - пообщаться с этим удивительным человеком. Даже набросала ему письмо. Но, увы, узнала, что почти сразу после выхода книги он скончался. Его звали Александр Васинский.
Эта книга удивляла меня, иногда немного смешила, учила и восхищала, не смотря на то, что написана она в не несколько шуточном тоне.

Вот некоторые цитаты романа, которые мне показались интересными:

Да, шеф, вся жизнь - это анекдот. Большой анекдот от Бога.

Бессодержательность - это самый сложный раздел риторики, и она дается только незаурядным людям.

-Скажите с пафосом - дословно- то, что с иронией говорил Печорин, и вы получите то, что вполне мог сказать Грушницкий. Да, босс, одно и то же, но с другой интонацией.

Пакостных практиков архипорочной теории стакана воды - так описывается секс

Самой большой афродицией, босс, обладает власть.


Видите ли, босс, - Юджин шуршал какими-то листочками, - нам с вами крупно повезло родиться в стране, где испокон веков наблюдается болезненная непереносимость свободы. Это наше коренное, родовое, национальное... - Педогог краем глаза взглядывает на ученика - "сечет" ли тот, как-то реагирует? Тот, похоже, внимал. Поощренный, Юджин повышал градус ораторской бравады. - В политическом плане, босс, мы всегда жили в Смутное время. У нас и сейчас Смутное время. Это наше время в истории, наш способ существования в ней. Жертвой всегда была свобода мысли.

-Мы говорим - сейчас демократия! Да? Но кто у нашей демократии родители? Если мама либеральная идея, то папа-то уж точно тоталитаризм. У них противопоказания по резус- фактору, а они зачали. Удивительно ли, что родилась такая дефективная демократия?

Понимаете, шеф, у нас к свободе относятся слишком торжественно, её выносят как дорогую хрустальную вазу по большим праздникам, трясутся над ней, боясь разбить. А свобода должна быть доступной, рабочей, общеупотребительной, как одноразовый бумажный стаканчик.

-А где власть - там и блядь.

-Я смотрю на кареты, - сказал он.
-На кареты?
-Да, я подумал, что во все времена у стоящих людей были свои роллс-ройсы.

В самой натуре славян, по-видимому, таится загадочная тяга к опьянению, к затуманиванию ума, к химерам, к химически спровацированному энтузиазму.

Хочется приблизиться к лицу России и с опаской сказать ей: "А ну, Родина, дыхни!.."

-"Я её люблю", - сказала она. - Эти слова звучат как пароль мира. Любви все можно. Ей все прощают. Помнишь, к английской королеве в спальню пролез один сумасшедший. Его хотели убить. Но он сказал: "Я её люблю". Это пароль. И его просто отпустили.